Неточные совпадения
Человеческая жизнь — сновидение, говорят философы-спиритуалисты, [Спиритуали́зм — реакционное идеалистическое учение, признающее истинной
реальностью дух, а не материю.] и если б они
были вполне логичны, то прибавили бы: и история — тоже сновидение.
[
Реальность этого факта подтверждается тем, что с тех пор сечение
было признано лучшим способом для взыскания недоимок.
И, как всякий человек в темноте, Самгин с неприятной остротою ощущал свою
реальность. Люди шли очень быстро, небольшими группами, и, должно
быть, одни из них знали, куда они идут, другие шли, как заплутавшиеся, — уже раза два Самгин заметил, что, свернув за угол в переулок, они тотчас возвращались назад. Он тоже невольно следовал их примеру. Его обогнала небольшая группа, человек пять; один из них курил, папироса вспыхивала часто, как бы в такт шагам; женский голос спросил тоном обиды...
Самгин
был утомлен впечатлениями, и его уже не волновали все эти скорбные, испуганные, освещенные любопытством и блаженно тупенькие лица, мелькавшие на улице, обильно украшенной трехцветными флагами. Впечатления позволяли Климу хорошо чувствовать его весомость,
реальность. О причине катастрофы не думалось. Да, в сущности, причина
была понятна из рассказа Маракуева: люди бросились за «конфетками» и передавили друг друга. Это позволило Климу смотреть на них с высоты экипажа равнодушно и презрительно.
Пение удалялось, пятна флагов темнели, ветер нагнетал на людей острый холодок; в толпе образовались боковые движения направо, налево; люди уже, видимо, не могли целиком влезть в узкое горло улицы, а сзади на них все еще давила неисчерпаемая масса, в сумраке она стала одноцветно черной, еще плотнее, но теряла свою
реальность, и можно
было думать, что это она дышит холодным ветром.
В конце концов на большей глубине открывается, что Истина, целостная истина
есть Бог, что истина не
есть соотношение или тождество познающего, совершающего суждение субъекта и объективной
реальности, объективного бытия, а
есть вхождение в божественную жизнь, находящуюся по ту сторону субъекта и объекта.
Реальности, стоящие за словами, не могут
быть выявлены.
Физическое насилие, завершающееся убийством, не
есть что-то само по себе существующее, как самостоятельная
реальность, — оно
есть знак духовного насилия, совершившегося в духовной действительности зла.
Целостная истина
есть не отражение или соответствие
реальности мира.
Видимый мир не
есть навязанная нам и принуждающая нас
реальность, он обращен к свободе духа.
К таким
реальностям и ценностям принадлежит национальность, которая
есть категория конкретно-историческая, а не отвлеченно-социологическая.
Единое человечество не
есть существо, не
есть личность высокой иерархической ступени; она не имеет экзистенциального центра, не способна в своей сверхличной
реальности к страданию и радости.
Но с другой стороны, социализм
есть суровая и прозаическая
реальность,
есть необходимость в известный час истории.
Наоборот, мифы гораздо динамичнее
реальности, и так всегда
было в истории.
Если отрицать ценность личности и сомневаться в ее
реальности, то ни о какой свободе не может
быть и речи.
Только у славянофилов
была национальная идея, только они признавали
реальность народной души.
Коллектив
есть не
реальность, а известная направленность людей и групп, состояние, в котором они находятся.
Все материальное создается духовным, символизует духовное и не может
быть рассматриваемо, как самостоятельная
реальность.
Церковь
есть бесспорная
реальность, и
реальность духовно-мистическая, и
реальность социально-историческая.
«Субъективность», противоположная истине и глубокой
реальности, «субъективность» замкнутая, неспособная к трансцендированию, к выходу из себя, и
есть как раз определяемость извне.
Коллективизм же, как
было уже сказано,
есть отчуждение, экстериоризация сознания и совести, перенесение их на фиктивную
реальность коллектива.
Философски это сложный вопрос о
реальностях, которые не могут
быть признаны личностями.
Не может
быть сознание церкви, нации, класса, но может
быть церковное, национальное, классовое сознание людей, группирующихся в этого рода
реальности.
Есть только один великий миф, связанный с великой
реальностью, миф о человеке, об его свободе, его творческой энергии, его богоподобии и его коммюнотарной связи с другими людьми и ближними.
Но единое человечество не
есть только абстракция мысли, оно
есть известная ступень
реальности в человеческой жизни, высокое качество человека, его всеобъемлющая человечность.
Но общество
есть некая
реальность.
Коммюнотарность
есть духовное начало людей, общность и братство в отношениях людей, и она совсем не означает какой-то
реальности, стоящей над людьми и ими командующей.
Нужно прежде всего сказать, что истина не
есть соответствие в познающем объективно данной
реальности.
Человечество
есть некоторое положительное всеединство, и оно превратилось бы в пустую отвлеченность, если бы своим бытием угашало и упраздняло бытие всех входящих в него ступеней
реальности, индивидуальностей национальных и индивидуальностей личных.
Историческая жизнь
есть самостоятельная
реальность, и в ней
есть самостоятельные ценности.
Марксистская философия должна
быть определена, как философия praxis, акта, действия, но она дорожит
реальностью того материального мира, над которым работает субъект, человек, она восстает против идеализма, где лишь в мысли происходит победа над необходимостью и властью материального мира.
Так называемые «коллективные»
реальности должны
быть, конечно, признаны
реальностями совсем иного порядка, чем
реальность человеческой личности или даже
реальность животного.
— Да, отсутствие движения
есть отсутствие труда, — говорит Алексей Петрович, — потому что труд представляется в антропологическом анализе коренною формою движения, дающего основание и содержание всем другим формам: развлечению, отдыху, забаве, веселью; они без предшествующего труда не имеют
реальности.
«Я никогда не достигал в
реальности того, что
было в глубине меня».
Я
буду называть «левым» такое мнение, которое утверждает верховную ценность человека, всякого человека, потенциальной личности, и подчиняет человеку так называемые коллективные, сверхличные
реальности (государство, нацию, экономическое могущество и прочее).
Я
буду называть «правым» такое мнение, которое подчиняет и, в сущности, порабощает человека, живое существо, способное страдать и радоваться, коллективным
реальностям государства и его могуществу, нации и национальному богатству, внешней авторитарной церковности и прочему.
Первый съезд
был посвящен обсуждению только что вышедшей во Франции моей книги «Дух и
реальность».
Я делал вид, что нахожусь в этих
реальностях внешнего мира, истории, общества, хотя сам
был в другом месте, в другом времени, в другом плане.
Я думаю, что это отчасти связано с тем, что у меня не
было полного доверия к
реальности, так называемой «действительности».
Моя личность не
есть готовая
реальность, я созидаю свою личность, созидаю ее и тогда, когда познаю себя, «я»
есть прежде всего акт.
Я ведь не верю, не признаю и по своему непосредственному чувству, и по сознательному своему миропониманию, что «объективность»
есть подлинная
реальность, первореальность.
Но у меня совсем не
было ослабленного чувства
реальности вообще и
реальности этой нелюбимой действительности.
Персонализм
есть трудное метафизическое учение, переворачивающее понятие
реальности.
Марсель Пруст, посвятивший все свое творчество проблеме времени, говорит в завершительной своей книге Le temps retrouvé: «J’avais trop expérimenté l’impossibilité d’atteindre dans la réalité ce qui était au fond moi-même» [«Я никогда не достигал в
реальности того, что
было в глубине меня» (фр.).].
Для меня характерно сильное чувство, что этим принудительно данным миром не исчерпывается
реальность, что
есть иной мир,
реальность метафизическая, что мы окружены тайной.
Победа эта совершилась в субъекте, то
есть в подлинной перво-жизни и перво-реальности.
Миф для меня не противоположен
реальности, в нем
есть реальный элемент.
Замечательное учение о фетишизме товаров
есть экзистенциальная социология, которая видит первичную
реальность в трудовой человеческой активности, а не в объективированных вещных
реальностях или quasi-реальностях.
Человек принимает за внешнюю
реальность, порабощающую его, то, что
есть его собственный продукт, им самим произведенная объективация и отчуждение.
У него даже
было слабое чувство
реальности, и он неспособен
был отличить правду от вымысла.